Двухтысячные.

Во дворе бомжи. С морозами они исчезают, где-то зимуют, как мухи, весной оживают. Меня приветствуют издалека, интересуются творческими планами.

 Гуляем с Брюсом. У стены пес задирает лапу. Бомж делает то же самое. Заканчивают. Оправляются.

 Бомж говорит собаке:

 - Ну что, мой друг, мы оба одинаково небрежны!

 Что значит, бомжи Санкт-Петербурга!

Еще двухтысячные.

В нашей квартире на Васильевском еще до ремонта в ванной слегка подкапывала загнутая коленом труба. Кажется, эту штуку называют «полотенцесушило». Капало вяло. Пол-литровая баночка в месяц. Не разговор! Но противно.

 Дождались лета. Позвонил в жилконтору. Спросил, отключена ли вода?

 - Семен Теодорыч! Докладываю: в системе никакой воды нет, слили.

Позвал соседа. Человек с руками, в отличие от меня. Пришел с разводным ключом, молотком. Попытался отвернуть гайку. Никак, перекосило. Сосед начал постукивать молотком (метод, запатентованный мною). Из-под гайки закапало. Еще удар, еще. И тут гайка со свистом летит в сторону. Из трубы вырывается черный фонтан. Неужели нефть!?

Сосед пытается насадить чертову гайку обратно. Струя под давлением сбивает с ног. Черная вода затопила паркет, распахнула дверь и журчит вниз по лестнице. Жена и невестка швыряют в воду одежду, белье, шторы, пытаясь устроить запруду. Ошалевшую собаку затягивает водоворот.

 Сосед геркулесовым усилием накидывает гайку, закручивает, грохот падающий воды затихает.

 Под ногами плещется вода. Одежда черная. Лица и тела черные. Это не нефть, - такая вода.

 В этом всем вламываюсь в жилконтору и говорю:

 -Вы сказали, что в системе воды нет!?

 -Была!?

 -Посмотрите на меня!!

 И тут гениальная фраза:

-Вот же народ!?!

Эта фраза висит над Россией, как транспарант. Фраза, которая сваливает все на других и в тоже время объединяет нас навеки.

 Вот такой мы народ!

Двухтысячные.

Слава Варкин исполнял на левых концертах мою миниатюру. Имел успех. Однажды за кулисы заходит печальный грузин и говорит: « Мне понравилось. На завтра ангажирую. Сто долларов».

А Слава соглашался и на двести рублей.

Утром заезжает машина, приезжают на кладбище. Снег хрустит, ни души. Подходят к могиле, грузин снимает шапку: «Гиви, послушай и улыбнись, друг! Читай!»

 И Варкин в гробовой тишине у могилы исполняет эстрадную миниатюру для Гиви.

 Грузин расплатился и отвез артиста домой.

 Ну чем не Феллини?!